СССР 100 лет
30 декабря 2022 исполняется сто лет со дня образования Союза Советских Социалистических Республик.
Сто лет назад наша страна стала самым свободным, демократическим и прогрессивным государством на планете.
Набор прав и возможностей рядового гражданина СССР был просто немыслимым для людей того времени.
По сути, это годовщина фантастической победы.
Возможность избирать и быть избранным во власть получили миллионы людей — и мужчин, и женщин, начиная с 18 лет. В западных странах в те годы это право строго ограничивалось всевозможными имущественными, возрастными и прочими цензами.
Женщины в нашей стране получили право на высшее образование и на равную с мужчинами зарплату. В Великобритании, цитадели, так сказать, демократии, женщинам разрешили учиться в Оксфорде и Кембридже лишь полвека спустя.
Граждане СССР получили право на труд и его достойную оплату — причем это были не просто слова: семьдесят лет советские люди знать не знали, что такое безработица, разве что в "Международной панораме" такое показывали.
Не забудем, что к зарплате полагался нереально щедрый соцпакет: бюллетени, оплачиваемые отпуска, бесплатная медицина, бесплатная жилплощадь, минимизированные за счет государства расходы на транспорт и "коммуналку". Плюс всякие путевки, билеты в театр, подарки от профкома и прочие приятные мелочи.
Абсолютно бесплатным стало образование, и с особенным шиком обустроили все для детей. Роскошные дворцы, отданные под дома пионеров, — это был символ советской власти. Ничего подобного даже в намеке не существовало тогда в самых продвинутых странах мира.
Тем более нигде не было такой мощной низовой демократии, которая существовала в СССР. Советы рабочих и крестьянских депутатов обеспечивали максимально широкое представительство во власти не представителей элит и бизнес-кланов, а реальных трудящихся. Западные страны с перепугу прервали дипотношения с молодым Советским государством. Не дай бог, подумали тамошние элиты, и у нас люди захотят себе такого же. Но постепенно волей-неволей эти достижения пришлось перенимать. Социальная политика СССР на десятилетия стала золотым стандартом для всего цивилизованного мира. Кое-как — под напором митингующих рабочих, под угрозой революций — в других странах стали появляться и бюллетени, и оплачиваемые отпуска. Постепенно, но не раньше чем в 1970-е, Европа далеко не во всем, но подтянулась к нашему уровню соцобеспечения и соблюдения прав граждан. Не забывая при этом постоянно пилить нас насчет "прав человека".
В США наше достижение в виде оплачиваемого декретного отпуска повторить не смогли до сих пор. Однако это все, как сказал бы Маркс, надстройка. А что у нас с базисом? В конце 1980-х в общественное сознание стал активно внедряться миф про неэффективность социалистического хозяйствования. Но это, мягко говоря, неправда.
Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938 гг)
Сухая статистика докладывает нам, что экономика СССР росла темпами, превышающими десять процентов в год на протяжении тридцати лет подряд. Нет ни одной страны в современном мире, которая хотя бы приблизилась к этому достижению. Причем Советский Союз все это проделывал, находясь под тяжелейшими санкциями, пережив не одну войну, растратив кучу сил и ресурсов для победы во Второй мировой.
Скажут, это эффект низкого старта. Но царское правительство десятилетиями топталось на этом старте, не в силах запустить процесс. Советскому правительству это удалось очень быстро.
«Сотни людей пьют из одного стакана каждый день»
Каким видели американцы брежневский СССР
Недавно на премию общества "Знание" был номинирован Александр Галушка, автор замечательной книги "Кристалл роста. К русскому экономическому чуду" (в соавторстве с Артуром Ниязметовым и Максимом Окуловым). Она подробно описывает, как возникла идея плановой экономики, ставшая фундаментом советского экономического чуда.
Впервые расчеты, свидетельствующие о том, что планирование экономических процессов в масштабе страны на порядок повышает эффективность экономики, представили германские ученые. Однако в конце XIX века воплощать эту идею в жизнь было некому. Заржавевшие механизмы европейских монархий не могли перестроиться на новый лад. А в странах дикого капитализма типа Англии или США не просто экономика — вся жизнь была заточена на вечную войну всех против всех. Им непонятна была сама идея того, как это можно попробовать построить государство на основах справедливости. Большевики попробовали. У них получилось.
Архитектура СССР и социалистических стран
Сотни городов были построены на нашей земле, и не просто так себе жилых кварталов, а чтобы там непременно были и Дом культуры, и библиотека, и драмтеатр, и клиника, и детсады, и школы, и развитой общественный транспорт — словом, полный набор прогрессивного мегаполиса.
Пример СССР особенно вдохновляюще смотрится сегодня. Несмотря на оголтелую антисоветскую пропаганду — страна осваивала все новые отрасли промышленности, модернизировала агропром, строила ВПК, торговала, процветала. Уже с начала 1930-х советское правительство регулярно понижало цены на разные категории товаров — причем щедро, порой на десятки процентов. Апофеозом стали знаменитые сталинские снижения цен в 1947-1953 годах. Зарплаты при этом росли, рубль укреплялся, слабела его зависимость от иностранных валют.
Когда мы изумляемся подвигу наших предков в Великой Отечественной войне, не стоит забывать, что они сражались не просто за свою землю — они боролись в том числе и за свои права, за свои свободы, за свое благополучие. Все это было слишком драгоценным, чтобы сдать врагу.
Бурный рост советской экономики шел не сам по себе. В атмосфере социального эксперимента люди раскрепостились, поверили в себя и добились невозможного. Москва была меккой мирового авангарда. Фильмы Эйзенштейна, Пудовкина и Довженко до сих пор проходят во всех киношколах мира. Маяковский и Пастернак создали современную поэзию. Прокофьев и Шостакович — современную музыку. Весь мировой театр вышел из шинели Всеволода Мейерхольда.
Наши дедушки и бабушки не знали выражения "социальный лифт". У них десятилетиями работал мощный социальный эскалатор. Любой крестьянин мог встать на него в юном возрасте и естественным ходом вещей дорасти до философа, генерала, профессора, главврача, министра. Да чего там — и до руководителя государства дорастали. Страной правили люди из самых низов. Они не понаслышке знали, что такое бедность, голод, война. И они с тревогой думали о нас, о будущих поколениях.
Великая Победа и современность
„Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться.
Сила СССР – в дружбе народов.
Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.“
Иосиф Виссарионович Сталин - советский политический, государственный, военный и партийный деятель, генералиссимус, Генсек Ц… 1879 - 1953 О дружбе, О силе, О борьбе
В 1991 году политическая карта мира резко изменилась. Из списка мировых лидеров исчезла крупнейшая по территории, протяженности и многим другим параметрам держава – Союз Советских Социалистических Республик.
На это ушло почти полвека холодной войны. Запад потратил средств много больше, чем на войну с Германией. В борьбу против нас были вовлечены огромные интеллектуальные силы Запада.
В нашей стране происходила эволюция. Изменилась социальная структура населения. Назревала кризисная ситуация. Менялось моральное, психологическое и идейное состояние людей. Борьба шла с переменным успехом. Перевес сил Запада сработал не сразу. Но все закономерно. Удручает тут другое. Не столько сам факт краха, сколько то, как он произошел. А произошел он как-то несерьезно, пустяково. Никаких битв. Никаких выдающихся подвигов и жертв. Как бы между прочим, бездумно. Какие-то интеллектуальные ублюдки и моральные подонки без всяких усилий на глазах у всех, при всеобщем попустительстве и равнодушии, в течение нескольких лет разрушили то, что создавалось десятилетиями, создавалось всем многомиллионным народом, создавалось ценой титанических усилий и огромных жертв, создавалось лучшими умами из народа и высоконравственными гражданами.
Я в Советском Союзе вырос и, в общем-то, ничего плохого я в нём не видел.
Во всяком случае, тех гадостей, которые про него рассказывают теперь. И зачем всё это надо было ломать — для меня загадка.
Вот есть пример — коммунистический Китай. Если страна стоит перед лицом кризиса, что надо сделать?
Это мне напоминает: вот живем мы с вами в сарае, неказистый такой, грубый барак.
И вдруг прибегают какие-нибудь люди и говорят: «Вот у нас есть стенобитная машина, подъемный кран, на нём чугунный шар висит на тросу.
Давайте сейчас мы вот это вот разнесём, а на этом месте построим сказочный дворец, в котором вы заживёте, не зная горя и вообще вечным
счастьем».
И мы как идиоты: «Да, давай».
И вот они шарах вот этой гирей по нашему бараку и лежит груда поломанных досок.
И мы спрашиваем: «А дальше-то что?», а они говорят: «Стройте дворец». Мы спрашиваем: «Из чего?», а они говорят: «А вот из этого и стройте». И вот зима, а мы с вами из поломанных досок барака строим дворец.
Вы же нас обманули. Зачем мы послушались вообще? Для чего мы ломали свой барак? Да, не было у нас дворца, хорошо, так его и теперь нет!
Зачем ломали, в чём был смысл?
Дмитрий Юрьевич Пучков - писатель, публицист.
С тех пор продолжается упорная интеллектуальная работа по осмыслению «феномена СССР» – государства, созданного как воплощение предварительно разработанного, детально продуманного и устремленного в будущее плана. Этот план базировался, в свою очередь, на мощной теоретической базе, охватывавшей необычайно широкий круг явлений в живой и неживой природе, обществе, истории, человеческом сознании и т.д. Восхищение самим этим фактом было ярко сформулировано Нобелевским лауреатом В.В. Леонтьевым. Когда в 1970-х годах его спросили, что он думает о советской экономике, он ответил: «Когда лошадь говорит, неважно, что она говорит».
„Крах СССР и стран Восточной Европы не означает провал и тем более конец социализма как такового.
Речь идет лишь о провале определенного типа социализма, для которого был характерен бюрократизм, который был отдален от народа.
И то, что произошло в Советском Союзе, какую бы боль и трагедию оно с собой ни принесло, в конечном итоге должно стать большим уроком для истории.
Вместе с тем, я уверен, что знамя социализма продолжает развиваться в мире.
И, я думаю, что в мире есть немало сторонников социалистической модели развития общества.
Это связано с тем, что капитализм не способен решить многие социальные проблемы.
Не случайно, что мы сейчас являемся свидетелями нарастания борьбы против попыток Соединенных Штатов навязать миру неолиберальную модель экономического развития, а также так называемую американскую свободу и демократию.“
Луис Корвалан - чилийский политик, Генеральный секретарь Коммунистической партии Чили 1916 - 2010
Несмотря на всю умозрительность исходного замысла, построенное «вручную» государство оказалось весьма жизнеспособным и смогло занять многие ведущие позиции в науке, технике, искусстве и производстве важнейших видов продукции в мире. Тем неожиданней оказалась гибель этого государства. Длительность жизненного цикла СССР оказалась сравнимой со средней продолжительностью жизни человека в развитых странах. Но, в отличие, от человека, чья физическая смерть означает прощание с ним навсегда, падение государств не всегда столь безвозвратно.
Уже сейчас мы отчетливо видим, как в новой России в совершенно новых формах, под покровом реалий сегодняшнего дня все явственнее проступают черты Советского Союза – и его политического устройства, и существовавших в нем экономических отношений, и особенностей менталитета граждан. К сожалению, пока воспроизводятся далеко не лучшие черты ушедшей страны.
Все это не означает, что СССР как государство будет возрожден. История не повторяется дословно. Но она воспроизводится, если можно так выразиться, в виде истории как последовательности развивающихся циклически («по спирали») исторических сюжетов. И в этом смысле СССР и как «проектная идея», и как социальный феномен, во фрагментированном, очевидно, виде, несомненно, увидит свет.
Феномен СССР представляет собой яркий интеллектуальный вызов для представителей общественных и гуманитарных наук. Осмысление этого феномена, отдельных его компонент, их взаимосвязей и сочетаний, а также их эмоциональная и нравственная оценка имеют особое значение в нынешнее время, когда Мир стоит у очередной развилки своего исторического пути.
С уходом Сталина всё понеслось под откос, потому что к власти пришёл Хрущёв, который стал выразителем интересов определённой части партийно-государственного аппарата, которой та модель советского проекта и тот напряжённый труд был не по нраву.
Они хотели расслабиться и жить в своё удовольствие.
Вот почему рухнул Советский Союз, потому что из-за карьерных устремлений многие вступали в партию, носили партийный билет, а по своей сути были, конечно, не коммунисты.
Это была уже поступь реакции.
Назвать период правления Хрущёва оттепелью, ну, уж точно нельзя.
Это была слякоть, которая, как ржа, проела всю советскую систему, весь партийно-государственный аппарат, и в результате мы оказались у разбитого корыта.
Окончательно добила сталинскую экономическую модель столь воспеваемая либералами косыгинская экономическая реформа.
В её основу была положена прибыль как основной показатель эффективности экономического роста.
Евгений Юрьевич Спицын - историк, публицист, общественный деятель.
Борьба с забастовками в Советском Союзе началась Хрущёвым в 1962-ом году, когда расстреляли рабочих.
Тем самым Хрущёв продемонстрировал, что его государство — это диктатура буржуазии, то есть начался переходный период от социализма к капитализму.
Михаил Васильевич Попов - советский и российский философ, экономист, политический и общественный деятель.
Что такое «рай»?
Что такое рай? Не в религиозном, а в материальном, т.е. ощущаемом плане? Это прежде всего отсутствие противоречий между желаемым и действительным, между настоящим и будущим, между «я» и «не я». На мой взгляд, в СССР эти противоречия были, по сравнению со многими и многими странами, минимальными.
И «желаемое», и «действительное» - сложные многослойные категории. Желаемое – это и то, чего человек хочет сейчас, и то, к что он адресует будущему, и даже то, чего он хотел, но не получил в прошлом. Кроме того, как писал Ф. Найт, один из наиболее глубоких экономистов ХХ века* , желаемое имеет и некую умозрительную компоненту – это то, чего человеку следовало бы желать, если бы он был идеальным человеком.
Найт Фрэнк Хайнеман. Этика конкуренции. / Пер. с англ. под ред. Г.Б. Клейнера. М.: ЭКОМ Паблишерз, 2009. – 608 с.
Столь же многопланово и действительное. Но для большинства граждан СССР оба эти комплекса были относительно близкими: советский человек в принципе желал именно того, чего в принципе он мог добиться. Непротиворечивость желаемого и действительного – важное свойство общественного устройства жизни и ее индивидуального восприятия. В поле этой непротиворечивости скрывается и единство прошлого, настоящего и будущего. Иногда эта особенность называется «уверенность в завтрашнем дне». На самом деле речь идет о непрерывности, преемственности восприятия времени и связности социального пространства.
В Советском Союзе, как известно, к началу 1980-х годов был создан функционально и институционально «единый народно-хозяйственный комплекс». В 1979 г. была разработана и частично внедрена мощная система комплексного пространственно-временного планирования (1 год – 5 лет – 10 лети – 15 лет – 25 лет). В итоге человек оказывался (в принципе, конечно), в гармонизированных условиях жизни, причем не только в настоящем, но и в будущем.
В философском ракурсе к этому следует добавить единство гносеологии социально-экономической реальности (познания), телеологии (определения целей и ориентиров), праксеологии (экономической политики) и онтологии (самой социально-экономической реальности), для достижения которого расходовались значительные усилия и ресурсы. (Здесь возможны серьезные возражения, поскольку политэкономия как дисциплина, описывающая экономику, многими не воспринималась как адекватное отражение бытия. Но если сделать поправку на идеологию, которая в СССР тесно сплеталась с телеологией и в совокупности с ней определяла ракурс и фокус видения социально-экономической реальности, и учесть «устремленность в светлое будущее» как часть телеологии и праксеологии, то картина СССР как «рая», где отсутствуют «антагонистические» противоречия станет достаточно убедительной.
Плановая социалистическая экономика даёт стабильность и разумное потребление ресурсов, исключает перепроизводство, децентрализованная коммунистическая экономика даёт развитие, стремление к познанию и к мечте!
Алексей Геннадьевич Кудашов - экономист, публицист.
В советский период сложилась определенная иерархия социальных слоев и, соответственно, уровней благополучия. Не все жили одинаково хорошо. Многие жили превосходно (до пяти процентов населения), многие хорошо (до десяти процентов), большинство терпимо (до шестидесяти процентов), остальные ниже среднего и плохо. Разумеется, по советским, а не по западным меркам. В мировой социологии принято измерять степень неравенства так: вычисляется жизненный уровень десяти процентов высшего уровня и десяти процентов низшего, и результаты сопоставляются. В Советском Союзе отношения высших десяти процентов к уровню десяти процентов низших было четыре к одному, а теперь, в постсоветской России,- тридцать (а по другим сведениям, сорок) к одному. Комментарии не требуются!
В том, что мы из низших слоев поднялись в средний слой (причем ближе к высшему), не было ничего особенного. Нечто подобное было достижимо для многих без каких-либо особых данных. Тогда даже самые яростные антисоветчики вынуждены были признавать, что в Советском Союзе была самая высокая в мире и в истории человечества вообще вертикальная динамика населения, т. е. подъем из низших слоев в более высокие. Для большинства таких людей это делалось как бы само собой.
Я не прилагал для этого никаких особых усилий. Хорошо учился и работал. Был честным гражданином. Окружающие видели это и ценили меня именно за это. Те, от кого зависело мое служебное положение, сами способствовали моему жизненному успеху. Это было обычным явлением в советский период. Таких, как я, были миллионы. Мы образовывали человеческий фундамент советского общества. Если ты обладал какими-то полезными для общества способностями, хорошо учился и добросовестно работал, ты большую карьеру не сделал бы, но на достаточно высокий уровень поднялся бы без всяких карьеристских усилий. Основа советского общества позволяла многим миллионам людей жить достойно. Это определяло высокий уровень самосознания советского человека - совка. Я обратил на это внимание только теперь, когда условия для этого качества исчезли, были разрушены. Почему я это качество не замечал раньше? Да потому, что все условия для него мне достались как дар судьбы, без усилий с моей стороны, как нечто само собой разумеющееся и потому не имевшее субъективной ценности.
Социализм это экономически, социально, интеллектуально жизнеспособная система, которая способна создать общество и экономику работающую, и работающую не хуже, чем буржуазная, по ряду параметров лучше, чем буржуазная.
Вот здесь я бы поставил восклицательный знак! Это очень важно! <...> А теперь о главном, почему эта система всё-таки рухнула... Дело не в том, что нефть стала дороже или нефть стала дешевле, хотя это был важный фактор.
Дело в том, что система потеряла импульсы развития.
Социализм похож на велосипед. Он индивидуален и, одновременно, — он общественен, он экологичен и он социален, он равен для всех. <...>
Вот социализм — это велосипед и он должен ехать! И желательно — быстро!
В брежневский застой он остановился.
И вот когда у нас окончательно пришла к власти номенклатура, и когда у нас окончательно пришла к власти линия потребительства — вот тогда эта система стала рушиться.
Александр Владимирович Бузгалин советский экономист, профессор, теоретик и публицист.
Меня все время мучает одна мысль. Я спрашиваю себя: чем был для меня советский социальный строй, коммунизм? Гарантированное бесплатное образование по выбору, в соответствии со способностями и склонностями.
Любимая работа по профессии, хорошо оплачиваемая, оплачиваемый огромный отпуск. Медицинское обслуживание бесплатное. Путевки в дома отдыха и в санатории. Коллектив. Общение. Совместные мероприятия, вечера, туристические походы. Дружеские отношения по выбору и в изобилии. Формально простая жизнь. Почти никакой бюрократической волокиты. Гарантированное будущее детей. Общая уверенность в будущем. Гарантированная пенсия.
Не так богато, как на Западе. Но основные потребности были удовлетворены. И жизнь непрерывно улучшалась. Были, конечно, минусы. Но такие ли большие на самом деле?! За границу не пускали? Так я и не стремился. Кому-то квартиру лучше дали? Так я своей был доволен. В членкоры не пропустили? Так и без этого жить можно было неплохо. Марксизмом мучили? К чему лицемерить?! Мы к этому относились с юмором. Да к тому же идеология несла просвещение. И идеологическая нагрузка была куда более слабая, чем ранее религия. И никакой "марксистской десятины" не платили. Одним словом, это был мой социальный строй, мое общество.
СССР как общество знаний
Под обществом знаний мы понимаем общество, сознательно ориентированное на поиск и создание знаний, их хранение и пополнение, а также на использование их как одного из основных факторов и результатов экономики. По каким индикаторам можно судить о степени приближения страны к обществу знаний? Представляется, что основных таких признаков два. Первый и главный – это внутреннее стремление граждан к овладению знаниями, поддерживаемое и стимулируемое обществом. Чуть ли не с самого начала, со времен ликвидации безграмотности, в СССР поддерживался культ знаний. Образование, квалификация, получение дипломов, ученых степеней и званий были и формальными, и неформальными мерилами жизненного успеха.
Наиболее типичной судьбой для выпускника вуза становилась работа в сфере получения, аккумуляции, распространения или имплементации знаний. Многочисленная армия академических, отраслевых и вузовских НИИ, ОКБ, заводских лабораторий институционализировала этот процесс. Колоссальные, хотя и не всегда успешные усилия тратились на доведение их разработок до реального производства. В сфере оборонного комплекса, космической деятельности и в ряде других эти усилия приносили плоды.
„У нас в СССР была система воспитания так построена, что, если бы мне в Суворовском училище сказали закрыть вражескую амбразуру, я бы это сделал немедленно и с великим чувством, что защищаю родину.“
Вячеслав Серафимович Макаров - российский политик 1955
Второй характерный признак общества знаний – это широкая доступность знаний. Получение высшего образования в Советском Союзе определялось способностями и усилиями абитуриента, причем вторым в большей степени, чем первым. Существовали, разумеется, и материальные барьеры, но они были невысоки, и на студенческую стипендию можно было прожить.
Рассматривая СССР как общество знаний, стоит отметить, что такие учреждения, как Госплан и Госснаб СССР вкупе с одноименными организациями союзных республик представляли собой гигантские фабрики знаний об экономике, ее возможностях, потребностях и перспективах. Едва ли не одномоментная ликвидация этих учреждений привела к распылению и исчезновению огромного массива знаний. Бартерная экономика, которая воцарилась на территории СССР после этого, была, по нашему мнению, следствием не столько монетарно-ценовых факторов, сколько попытками предприятий нащупать путь к выживанию в информационно-когнитивной темноте, вызванной результатами резкой и масштабной декогнитивизации (т.е. уничтожения знаний) отечественной экономики.
Социальная роль советской науки
Советский Союз был страной развитой фундаментальной и прикладной науки и занимал первое место в мире по числу научных работников. Это обстоятельство имеет значение не только для экономики. Наука не только создает, аккумулирует и систематизирует новые знания, она выполняет несколько важных социальных функций.
Во-первых, наука по самой своей природе носит эволюционный характер, она развивается последовательно, накапливая знания. Ее движение нельзя приостановить без слома, т.к. тогда прерывается процесс исправления ошибок – один из основных научных процессов. Руководители СССР это хорошо понимали. Поэтому науку можно представлять себе как «реку времени», вдоль берегов которой располагаются экономика и социум.
Во-вторых, одной из основных проблем всякого общества является отношение его членов к труду. Для научного работника внутренняя мотивация (самомотивация) имеет большее значение, чем внешнее стимулирование. Соответственно в «стране мечтателей, стране ученых», как пелось в «Марше энтузиастов», значительная и пользующаяся общественным престижем группа населения могла служить примером самоотверженного отношения к работе.
Виктор Михайлович Глушков. Опережая время
ОГАС - обще-государственная автоматизированная система управления экономикой
В-третьих, важной функцией науки является проведение объективной экспертизы, выработка объективной оценки. Предметами такой оценки могут быть научные результаты, принимаемые в стране решения, итоги работы научных коллективов и отдельных ученых. В настоящее время многие, если не все, институты объективной оценки либо разрушены, либо деформированы, либо коррумпированы. Это относится и к оценке принимаемых решений на разных уровнях управления, и к аттестации научных кадров, и к выдвижению на руководящие должности, и к формированию репутации. Чего стоит сейчас репутация честного человека, или человека чести? 100 лет назад она стоила жизни. 50 лет назад она стоила свободы. Сейчас она не стоит почти ничего.
В-четвертых, с этим связана и еще одна функция науки – морально-этическая. Если мораль продается, то это не есть мораль. Если продается наука (читай: истина), то это не наука (т.е. не истина). Ответственность ученого за моральный уровень в обществе невероятно высока. Кому служит и подчиняется настоящий ученый? Коммерсант подчиняется рынку, наемный работник – начальнику, менеджер - собственнику. Ученые же должны подчиняться только истине. Такая позиция несовместима с имморализмом. Если девальвировано понятие истины суждения, то нет и истины осуждения, а значит, деформирован весь комплекс социальных и экономических отношений. Поэтому столь важную социально-экономическую роль играют такие научно-организационные структуры, как диссертационные советы, редакционные коллегии и рецензенты научных журналов.
Можно и следует заниматься сколь угодно абстрактными вопросами науки, но такая абстракция всё же обязана, иметь свои корни в земле, в конкретных потребностях общества. С точки зрения службы науки народу никогда не следует забывать, что её цель — возможно большая помощь государству и обществу.
Наука только тогда служит прогрессу, когда она соединена с демократией.
Наука — обоюдоострое всемогущее оружие, которое, в зависимости от того, в чьих руках оно находится, может послужить либо к счастью и благу людей, либо к их гибели.
Советская наука, далёкая от крайностей, сочетает в себе здоровый, сильный практицизм, определяемый задачами социалистического строительства, с той внутренней логикой научного мышления, которая требуется для правильной постановки и решения научных проблем.
Сергей Иванович Вавилов — советский физик, основатель научной школы физической оптики в СССР, президент АН СССР (1945—1951)
Конечно, перечисленные принципы функционирования науки нарушались и в СССР. Можно вспомнить и лысенковщину, и борьбу с кибернетикой, и многое другое. Все же интегрально, за вычетом определенных компаний, эти принципы соблюдались. Советская наука вносила в общество немалый моральный вклад. Поэтому развитие науки в СССР (может быть, даже гипертрофированное) предохраняло общество от многих социальных недугов, подтачивающих современное декогнитизированное общество стран СНГ.
Коллективизм или демократия?
Помимо диктатуры известны два способа принятия совместных решений: коллективистский и демократический. Какой из них больше соответствует понятию «рая» и какой был принят в Советском Союзе? Ниже речь идет не о скрупулезном научном анализе, а, скорее, об эмоциональной сравнительной оценке.
При демократии широкие массы путем голосования из представленного им на рассмотрение закрытого списка предлагаемых вариантов делают выбор, признаваемый легитимным. Коллективистским будем называть иной принцип: когда варианты решения формируются относительно узким кругом лиц, которые (с небольшими изменениями данного круга) и принимают впоследствии решение, считающееся легитимным.
Первый способ по сути раскалывает общество на части, которое автоматически составляются из людей, голосующих за тот или иной вариант.
Второй способ, который также порождает определенное количество недовольных, все же не способствует расколу общества, поскольку иерархичность и многоступенчатость принятия решений не порождает вертикальных плоскостей раскола общества. По словам П. Сартра, «ад – это другие». Отсюда, пользуясь формальной логикой, можно заключить, что «рай – это мы». Но «другие» Сартра – это все, кто не «я». Поэтому с приведенным следствием из «теоремы Сартра» можно согласиться только в том случае, если «мы» действительно заменяет «я», т.е. если все эти «я» объединяются в одно «мы». «Единая историческая общность – люди Союза, советский народ» и была моделью этого «мы».
Снимая картину «Внимание, черепаха!», я искал худых и толстых детей, в сценарии была сцена в институте питания, где худых лечили от худобы, а толстых от полноты.
Мы искали детей по всей Москве — не находили худых.
Когда я попросил завуча одной школы: покажите мне худеньких ребят, — завуч испугалась и сказала: — Что вы, что вы, если у нас худеют дети, мы даём им дополнительные завтраки.
Ролан Быков - советский актёр, режиссёр, сценарист, педагог; народный артист СССР. Из книги «Я побит — начну сначала!»
Вот и сейчас проснулся с мыслью, что оказался в числе тех, у кого нет никакой защиты в этом мире. Никакой! В советское время каждый гражданин имел какую-то защиту в виде коллектива, в котором он работал, в партийной и профсоюзной организации, в комсомоле, в дирекции. А то и выше - в районных организациях, в редакциях газет, во всяких контрольных органах, в различного рода обществах и союзах. И государство охраняло эту систему защиты и самозащиты граждан. Сейчас этой системы нет, она разрушена. Единственной защитой стали деньги. Есть деньги - есть защита, кто бы ты ни был. Нет денег - ты беззащитен.
Конечно, за такую защищенность приходилось как-то расплачиваться. Она сковывала людей в смысле демократических свобод. Но массу граждан это вполне устраивало. Страдали и протестовали исключительные одиночки, отщепенцы, психически больные. Я принадлежал к нормальному большинству. На Запад я не рвался. Печатать что-то запретное не хотел, так как ничего такого не писал. Мои права никто не ущемлял, поскольку я не претендовал ни на что, выходящее за рамки советской законности. Выходит, с точки зрения личной защищенности я оказался в самой пострадавшей части населения России. Я от антисоветского переворота не выгадал ничего, а потерял все. Воспользоваться западными свободами я не могу и не хочу. Они мне вообще ни к чему, как говорится, как рыбе зонтик или корове седло. В условиях советской несвободы я был фактически свободен с точки зрения моих способностей, деятельности и потребностей. Я потерял самое главное социальные права и социальные гарантии, а также систему личной защищенности. А что я приобрел? Состояние непреходящего ужаса от сознания потери этих прав, гарантий и защиты. И в таком положении оказались десятки миллионов людей. Теперь нам остается лишь одно: мечтать о советском прошлом как о потерянном и больше уже недостижимом земном рае.
Размышляя о таком новом для людей заболевании, как депрессия, я установил, что одной из причин (если не главной причиной) его является лишение привычной для нас государственной идеологии. Именно лишение, ибо ее просто отменили, т. е. уничтожили идеологический механизм и лишили марксистско-ленинское учение статуса обязательного для всех граждан. Его даже не критиковали - критика способствовала бы его выживанию. С ним поступили хуже: сделали вид, будто это чушь, не заслуживающая даже критики. И оно, опозоренное таким презрением, просто сникло и испарилось из сознания людей. В результате в наших душах образовалась пустота, и в них устремились словесные помои, окончательно затемнившие сознание и лишившие нас идейной ориентации в происходящем. Каким бы ни был марксизм, он систематизировал наши представления об окружающем мире и о событиях в нашей стране, давал ясную систему ценностей. Каким бы не было учение о будущем полном коммунизме, оно давало целевую установку всему общественному организму, делало наше историческое бытие осмысленным. Лишив нас идеологии, из нас как будто вынули особый магнит, упорядочивавший наши душевные частички. И мы все оказались душевно больными. Миллионы людей ринулись в православие, сектантство, разврат, алкоголизм, наркотики, преступность. Миллионы впали в душевную депрессию и просто в какое-то отупение.
Посмотрев на сверкающие золотом купола вновь построенной древней церкви, вспомнил лозунг, призывавший к коммунизму как будущему человечества. Лозунг разрушили. Это символично: отменили будущее вообще! Будущее похоронили, построив на его могиле церковь из прошлого!
СССР – виртуальный рай
Выдавливая из себя Человека советского — вы рискуете выдавить из себя Человека вообще!
Устремленность в будущее есть не извечное и не всеобщее явление, а сравнительно молодое, исключительное и преходящие. Думаю, что она есть изобретение западноевропейской цивилизации. Запад не всегда был устремлен в будущее. Как и прочие народы, народы западные жили настоящим. Христианская религия вообще снимала проблему будущего как проблему социальную, отнеся ее в сферу загробного бытия и религиозной морали. Практические расчеты не выходили за рамки жизни в настоящем. Начало ориентации Запада на будущее относится по всей вероятности к эпохе Возрождения, когда будущее как фактор социальный было из сферы потустороннего спущено на землю, в обычную человеческую жизнь в настоящем. Самого высокого, на мой взгляд, уровня устремленность в будущее достигала в сталинские годы в Советском Союзе. Основная масса населения жила будущим в полном смысле слова. Подчеркиваю, не просто мечтала (мечтали-то не все, и даже не большинство, а немногие!), именно жила. Весь образ жизни их был построен так, что исследователь, наблюдающий их как независимое от него, объективное явление бытия, должен был бы обнаружить фактор устремленности в будущее (для наблюдаемых людей, а не для исследователя!) как существенный социальный фактор, игнорируя который он не смог бы объяснить поведение этих людей. В послесталинские годы начался спад в этом отношении. К концу брежневского периода этот спад завершился идейным кризисом советского общества и после 1985 года полным идейным крахом. В посткоммунистический период устремленность в будущее вообще исчезла как социально значимое явление. Зато усилилась устремленность в прошлое.
Столетие СССР — это наш, можно сказать, семейный праздник. Наши деды и бабушки построили для нас совершенно потрясающую и уникальную страну. Построили своими руками — в самом прямом смысле слова. Передали нам богатейшее наследство. Мы живем в выстроенных ими городах, в сработанной ими на века цивилизации. Тем, кто любит иронизировать над Союзом, можно посоветовать выключить электричество — его провели вам проклятые большевики, указы на эту тему подписывали лично Ленин и Сталин. Стоит также перекрыть воду в ванной, ведь это именно большевики придумали строить для трудящихся людей дома с эксклюзивными на тот момент современными удобствами и бесплатно раздавать в них квартиры. И не забудьте отключить центральное отопление
В духовном плане советская цивилизация раскрыла лучшее, что было в мире: его исконную доброту, скромность, любовь к людям. Советские люди не слыхали про толерантность, у нас реально существовала дружба народов. А еще СССР обеспечил нас на столетие вперед пресловутой "мягкой силой". Владимир Ильич Ленин — по-прежнему суперзвезда мирового уровня. Идеалы социализма остаются мечтой для миллиардов людей в самых разных странах. Капиталистическая модель развития исчерпала себя. Сегодня эта мысль еще актуальнее, потому что уходящий капитализм вцепился нам в горло и пытается утащить в свою могилу. Нас всех в ближайшее время ждет глобальный экономический кризис, мировой "идеальный шторм". К нему надо готовиться. Что ж, мы наследники уникального эксперимента по строительству социализма. Столетие СССР — хороший повод, чтобы подумать об этом.
Голубой огонек 1965 (В первый час)
Новогодняя телевизионная музыкальная программа с участием популярных артистов эстрады
Заключительный концерт IV Всесоюзного телевизионного фестиваля советской песни.
Выше я пытался осветить те черты экономической и социальной жизни в СССР, которые позволяют нам ретроспективно и, разумеется, условно, назвать Советский Союз «раем». Это, конечно, не всесторонняя и не всеобщая оценка. Нельзя забыть и про миллионы потерянных или переломанных жизней, массовом лицемерии и утраченных надеждах. Но подлинного рая на Земле пока нет. Поэтому мы можем лишь только сравнивать «земную» реальность и «райскую» утопию. Тем не менее, во времена Советского Союза в мире была весьма значительная прослойка людей, которые были убеждены в том, что СССР – это рай. Идеология коммунизма привлекала к СССР не только благожелательное внимание, но порой и искреннюю и заочную любовь.
Подведем итоги
При ретроспективном взгляде время молодости почти каждому человеку кажется раем. Субъективность вышеприведенных оценок нельзя сбрасывать со счетов. Однако мне хотелось выделить некоторые позитивные черты в многообразии характеристик того социально-экономического уклада, в котором жили несколько сотен миллионов человек в течение семи с лишним десятков лет. Многие из этих черт заслуживают развития и трансплантации в социально-экономический уклад нового мира. Перенос эффективных институтов из одного исторического периода в другой имеет значительно большие шансы на успех, чем перенос их через географическое границы страны. Ведь по большому счету и дореволюционная царская Россия, и послереволюционная советская Россия, и современная Россия – это одна и та же Бесконечная Вечная Россия.
Источники:
Александр Александрович Зиновьев - философ, писатель, социолог, публицист.
Георгий Борисович Клейнер - ученый, экономист.
ТАСС
РИА Новости
БелТА
Укринформ
Казинформ
BBC
Euronews
