Базовый доход — время этой идеи настало
На карту мира не стоит и смотреть, если на ней нет Утопии — места, куда всегда стремится человечество.
Но, едва лишь высадившись на этот желанный берег, мы осматриваемся и, завидев край получше, вновь поднимаем паруса.
Прогресс — это воплощение Утопий.
Оскар Уайльд (1854–1900)
Возвращение Утопии
Давайте начнем с небольшого урока истории. Раньше все было хуже.
Грубо говоря, на протяжении 99 % мировой истории 99 % людей были бедными, голодными, грязными, напуганными, тупыми, больными и некрасивыми. Совсем недавно, в XVII в., французский философ Блез Паскаль (1623–1662) описывал жизнь как грандиозную юдоль скорби: «Величие человечества в том, — писал он, — что оно знает о своей ничтожности». Философ из Британии Томас Гоббс (1588–1679) тоже считал, что человеческая жизнь в основном «одинока, бедна, гадка, груба и коротка».
Но за последние 200 лет — крохотную долю того времени, что наш вид существует на планете, — все изменилось. Миллиарды из нас внезапно оказались в безопасности, стали богатыми, сытыми, умными, здоровыми, а порой даже и красивыми. Тогда как в 1820 г. 84 % мирового населения все еще жили в крайней нищете, к 1981 — му этот показатель снизился до 44 %, а сегодня, всего несколько десятилетий спустя, он не превышает 10 %.
Если такая тенденция сохранится, крайняя нищета, прежде неизменная составляющая жизни, скоро будет искоренена навеки. Даже те, кого мы все же причислим к беднякам, станут наслаждаться небывалым в мировой истории изобилием.
Лондон, май 2009-го. Проводится эксперимент. Испытуемые: 13 бездомных мужчин. Они ветераны улицы. Кто-то из них спал на холодной мостовой Квадратной мили — финансового центра Европы — 40 лет подряд. Траты полиции, судебные издержки и помощь социальных служб — эти 13 нарушителей спокойствия обходились в £400 тысяч ($650 тысяч) или более ежегодно.
Городским службам и местным благотворительным учреждениям было трудно справляться с такой нагрузкой. Поэтому «Бродвей», лондонская организация помощи, принимает кардинальное решение: отныне к этим 13 конченым бродягам будут относиться как к VIP-персонам. Adiós, ежедневные порции еды по талонам, бесплатные столовые и приюты. Бомжам оказывают весомую и мгновенную поддержку: выдают им деньги просто так.
Говоря точнее, бездомные получают по £3000 на расходы и ничего не делают взамен. Они сами решают, как потратить деньги. Они могут воспользоваться услугами консультанта, если пожелают, — а могут и отказаться.Никакого подвоха, никакой уловки. Единственное, о чем их спрашивают: «Как вы думаете, что вам нужно?»
Уроки садоводства
«Я не ожидал ничего особенного», — вспоминал потом один из социальных работников. Желания же бродяг были в высшей степени скромными. Телефон, словарь, слуховой аппарат — каждый имел свое представление о том, что ему нужно. На самом деле большинство бездомных оказались прямо-таки бережливыми. За год они в среднем потратили всего £800.
Возьмите Саймона: он был зависим от героина 20 лет.Эти деньги перевернули его жизнь. Саймон завязал с наркотиками и записался на занятия садоводством.
«Почему-то моя жизнь впервые пошла на лад, — рассказывал он позже. — Я стал следить за собой, мыться, бриться. Теперь подумываю о том, чтобы вернуться домой. У меня двое детей».
Спустя полтора года с начала эксперимента у семерых из 13 бездомных появилась крыша над головой. Еще двое собирались въехать в собственное жилье. Все 13 предприняли решающие шаги на пути восстановления платежеспособности и личного роста. Они стали посещать разнообразные занятия, учиться готовить, проходить реабилитацию, встречаться с семьями и строить планы на будущее.
«Он дает людям новые возможности, — сказал один из социальных работников о личном бюджете. — Он дает выбор. Думаю, затея имела смысл». После десятилетий бесплодного подталкивания, вытягивания, помощи, штрафов, судебных преследований и защиты девять завзятых бродяг наконец смогли покинуть улицу. Чего это стоило? Каких-то £50 тысяч в год вместе с зарплатами соцработникам.
Иными словами, этот проект не только помог 13 бомжам, но и позволил существенно снизить связанные с ними расходы. Даже Economist пришлось заключить, что «возможно, самый действенный способ потратить деньги на бездомных — просто отдать их бездомным».
Сухие цифры
Бедные не умеют обращаться с деньгами. Таково, кажется, преобладающее мнение; это почти трюизм.В конце концов, умей они правильно распоряжаться своими финансами, с чего бы им оказаться бедняками? Мы полагаем, что неимущие тратят деньги на фастфуд и газировку вместо свежих фруктов и книг.
Поэтому для того,чтобы «помочь», мы создали несметное число хитроумных программ поддержки, с бесконечным бумагомаранием, системами регистрации и армией инспекторов, и все это крутится вокруг библейского принципа: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (Второе послание к Фессалоникийцам, 3:10).
Последние годы правительственная помощь все больше сосредоточивалась на трудоустройстве, от реципиентов требовалось подавать заявления о приеме на работу, участвовать в программах«снова на работу» и обязательная «волонтерская» деятельность. Посыл расхваленного перехода «от пособий к оплачиваемому труду» ясен: «дармовые деньги воспитывают в людях лень».
Только это, судя по наблюдениям, не так.
Знакомьтесь: Бернард Омонди. Годами он получал по $2 в день, работая в каменоломне в бедной части Западной Кении. Однажды утром ему пришло весьма своеобразное сообщение. «Увидев его, я подпрыгнул», —вспоминал позже Бернард. На его банковский счет только что перевели сумму $500. Это почти его годовой доход.
Через несколько месяцев в деревню, где проживал Бернард, приехал журналист New York Times. Все сельчане будто выиграли в лотерею: деревня была полна наличных. Но их никто не пропивал. Вместо этого люди чинили дома и открывали мелкие предприятия. Бернард вложил свои деньги в новенький индийский мотоцикл и зарабатывал $6–9 в день извозом. Его доход вырос втрое с лишним.
«У неимущих появляется выбор, — говорит Майкл Фей, основатель GiveDirectly — организации, благодаря которой у Бернарда появились деньги. — И, по правде говоря, я не думаю, что знаю их потребности». Фей не дает людям рыбу и даже не учит ловить ее. Он дает им наличные, убежденный в том, что настоящие эксперты по нуждам бедных — сами бедняки. На мой вопрос, почему на сайте GiveDirectly так мало жизнерадостных видео и картинок, Фей ответил, что не хочет слишком играть на эмоциях: «Нам хватает наших данных».
Он прав: согласно исследованию Массачусетского технологического института (МТИ), денежные субсидии GiveDirectly стимулируют длительный рост доходов(до 38% по сравнению с доходами до получения грантов) и приобретение недвижимости и домашнего скота(до 58%), одновременно уменьшая число дней, когда детям нечего есть, на 42%. Более того, 93% пожертвований попадают непосредственно в руки реципиентов. Ознакомившись с данными GiveDirectly, Google вскоре пожертвовала ей $2,5 млн.
Но повезло не только Бернарду и его соседям. В 2008 году правительство Уганды решило выделить 12 тысяч человек возрастом от 16 до 35 лет по $400. Единственное, что требовали от реципиента взамен, — предоставить бизнес-план. Результаты через пять лет впечатляли. Доходы получателей, вложившихся в собственное образование и бизнес, выросли почти на 50%, а шансы получить работу — более чем на 60%.
В рамках другой программы в Уганде бедные женщины на севере страны получили по $150 с аналогичными результатами: доходы подскочили почти на 100%. Особенно это касалось женщин, которым помогал социальный работник (стоимость его работы составляла $350), но исследователи впоследствии подсчитали, что куда действеннее было бы раздать вместе с грантами и зарплату помощника.
Как сухо подытоживается в отчете исследования,его результаты вызовут «огромные изменения в программах борьбы с бедностью в Африке и по всему миру».
Южная революция
Исследования во множестве стран убедительно доказывают, что бесплатные деньги работают.
Ученые уже связывают безусловные наличные выплаты со снижением уровней преступности, детской смертности и недоедания, с частотой подростковой беременности и прогулов, а также с ростом школьной успеваемости, экономики и равноправия полов. «Важная причина бедности — недостаток у людей денег, — отмечает экономист Чарльз Кенни, — и нас не должно удивлять то, что дать им денег — отличный способ решения этой проблемы».
В своей книге «Просто дайте бедным денег» (2010 год)ученые Университета Манчестера приводят бессчетные примеры случаев, когда выдача наличных без каких-либо условий или с незначительными оговорками помогала. В Намибии показатели недоедания прямо-таки спикировали (с 42 до 10%), как и показатели по прогулам (с 40% до нуля) и преступности (на 42%).
В Малави посещаемость школы девочками и женщинами выросла на 40% независимо от того, как выдавались деньги —с какими бы то ни было условиями или без них. И снова больше всего пользы от этого детям. Они меньше страдают от голода и болезней, становятся выше ростом, лучше успевают в школе, шанс эксплуатации их труда снижается.
От Бразилии до Индии, от Мексики до Южной Африки программы выдачи наличных стали последним криком моды Глобального Юга. Когда ООН формулировала цели развития, изложенные в «Декларации тысячелетия» 2000 года, об этих программах никто еще и не слышал, а к 2010-му они охватили более 110 млн семей в 45 странах.
Исследователи из Университета Манчестера суммировали преимущества этих программ:
домохозяйства распоряжаются деньгами; снижается бедность; возможна разнообразная долгосрочная польза в области доходов, здравоохранения и собираемости налогов; эти программы дешевле других.
Так зачем посылать дорогостоящих белых людей на внедорожниках, когда можно просто отдать бедным их зарплату? Особенно если это позволяет убрать из уравнения липкие пальцы социальных служб? К тому же бесплатные деньги смазывают колеса экономики в целом: люди больше покупают, что стимулирует занятость и доходы.
Бесчисленные организации помощи и правительства убеждены, будто им известно, что нужно бедным, и инвестируют в школы, солнечные панели и скот. Конечно, наличие коровы лучше ее отсутствия. Но какова цена?
Исследование в Руанде показало, что помощь в содержании одной тельной коровы (включая семинар по дойке) обходится примерно в $3 тысячи. Это пять годовых доходов руандийца. Или возьмите многочисленные курсы для бедных: одно исследование за другим показывают их высокую стоимость и малую полезность, учат ли на них ловить рыбу, читать или заниматься бизнесом.
«Бедность — это в первую очередь отсутствие денег. Она не показатель глупости, — подчеркивает экономист Джозеф Хэнлон. — Нельзя вытащить себя из болота за шнурки собственных ботинок, если у вас вообще нет обуви».
Чем хороши деньги? Прежде всего, люди могут купить на них то, что им действительно необходимо, а не то, что им нужно по мнению других, считающих себя экспертами. И как оказалось, есть категория продуктов, на которую бедные люди не тратят доставшиеся им бесплатные деньги: это табак и алкоголь. На самом деле большое исследование Всемирного банка показало, что в 82% всех проанализированных случаев в Африке, Латинской Америке и Азии потребление алкоголя и табака снижалось.
Но есть еще более удивительные данные. В Либерии проводился эксперимент с целью узнать, что произойдет, если выдавать по $200 самым закоренелым беднякам. По трущобам собрали алкоголиков, наркоманов и бойких преступников. На что они тратили деньги через три года? На еду, одежду, лекарства и мелкие предприятия.
«Уж если эти не спустили бесплатные деньги, то кто выкинет?» — удивляется один из исследователей.
И все же аргумент о лености бедняков приводят снова и снова. Сама устойчивость этого представления подтолкнула ученых проверить его истинность. Всего несколько лет назад престижный медицинский журнал Lancet подытожил свои наблюдения: бедные, получая деньги без каких бы то ни было условий, обычно склонны больше трудиться. В последнем отчете об эксперименте в Намибии приводятся слова епископа, который предлагает изящное библейское объяснение: «Взгляните внимательно на Исход, главу 16-ю, — пишет он. — Народ Израиля в своем долгом путешествии из рабства получил манну небесную.Но, — продолжает он, — они не стали ленивыми; напротив, манна позволила им двигаться дальше…».
Утопия
Бесплатные деньги — идея, которую уже выдвигали некоторые из великих мыслителей прошлого. Томас Мор мечтал о них в своей книге «Утопия» в 1516 году. Несть числа вторящим ему экономистам и философам, в том числе нобелевским лауреатам. Сторонники этой концепции есть среди правых и левых, вплоть до основателей неолиберальной теории Фридриха Хайека и Милтона Фридмена. А статья 25 Всеобщей декларации прав человека(1948 год) обещает, что однажды это случится.
Всеобщий базовый доход
И не просто на несколько лет, или только в развивающихся странах, или только для бедных, а именно так, как написано на упаковке: бесплатные деньги всем.Не по привилегии, а по праву. Это можно назвать «капиталистической дорогой к коммунизму».
Ежемесячное пособие, достаточное, чтобы на него прожить, — и даже пальцем не нужно шевелить. Единственное условие —ваше сердце должно биться. Никаких инспекторов, заглядывающих через ваше плечо, чтобы узнать, мудро ли вы потратили полученные средства; и никто не задается вопросом о том, заслуживаете ли вы этих денег. Никаких больше программ помощи и особых льгот, разве что дополнительное пособие пожилым, незанятым и неспособным работать.
Базовый доход — время этой идеи настало
«Минком», Канада
На складском чердаке в Виннипеге, в Канаде, около 2 тысяч коробок собирают пыль. В них полным-полно информации: графиков, таблиц, отчетов, интервью — это результаты одного из самых захватывающих социальных экспериментов в послевоенной истории.
«Минком». Минимальный доход.
Эвелин Форже, профессор Университета Манитобы,впервые услышала об этих записях в 2004 году. Долгие пять лет она пыталась отыскать их, пока наконец в 2009-м не обнаружила коробки в Национальном архиве. «[Сотрудники архива] как раз думали о том, можно ли их уже выбрасывать, ведь они занимают много места и вроде бы никому не интересны», — вспоминала она позже.
Войдя на мансарду впервые, Форже не могла поверить своим глазам. Здесь был кладезь сведений о воплощении мечты Томаса Мора давностью 500 лет.
Среди почти тысячи интервью, упакованных в эти коробки, хранилась запись беседы с Хью и Дорин Хендерсон. Тридцать пять лет назад, когда эксперимент начинался, Хью работал уборщиком, а его жена занималась двумя детьми и домашним хозяйством. Хендерсонам приходилось трудно. Дорин ухаживала за садиком и разводила цыплят, чтобы семья не голодала. На счету было каждое пенни.
Затем однажды у них на пороге появились двое мужчин в строгих костюмах. «Мы заполнили формы, им надо было узнать, каковы наши доходы», — вспоминает Дорин. И вот так просто проблемы Хендерсонов с деньгами остались в прошлом. Хью и Дорин стали участниками «Минкома» — первого крупномасштабного социального эксперимента в Канаде и крупнейшего эксперимента с базовым доходом в истории.
В марте 1973 года губернатор провинции выделил на этот проект $83 млн в пересчете на современные доллары. Выбор места проведения эксперимента пал на Дофин — небольшой город с населением 13 тысяч человек к северо-западу от Виннипега. В Дофине всем был гарантирован базовый доход, не позволявший упасть ниже черты бедности.
На деле это означало, что 30% населения города — всего тысяче семей — ежемесячно приходил по почте чек. Семья из четырех человек получало около $19 тысяч в год в пересчете на современные деньги — и никаких вопросов.
В начале эксперимента город наводнила армия исследователей. Экономисты смотрели, стали ли жители города меньше работать, социологи собирались исследовать влияние «Минкома» на семейную жизнь, антропологи внедрились в общество и наблюдали за непосредственными реакциями жителей.
Четыре года все шло хорошо; работа была прервана выборами. Власть перешла к Консервативной партии. Новый кабинет министров видел мало смысла в этом дорогом проекте, три четверти стоимости которого ложились на плечи правительства. Когда стало ясно, что новая администрация не собирается выделять средства даже на анализ результатов эксперимента, исследователи решили уложить свои папки в 2 тысячи коробок.
Жителей Дофина охватило глубочайшее разочарование. Поначалу, в 1974 году, «Минком» выглядел пилотной программой, которую быстро введут по всей стране. Теперь ему, казалось, грозило забвение. «Противники [“Минкома”] в правительстве не собирались тратить деньги на то, чтобы рассмотреть данные и, как они считали, обнаружить, что эксперимент не работает, — рассказал один из исследователей. — А те, кто выступал за “Минком” боялись, что могут оказаться даже в более глупом положении в случае, если они потратят еще один миллион долларов на анализ и обнаружат, что результаты исследования неблагоприятны для них».
Когда профессор Форже услышала о «Минкоме» впервые, никто еще не знал, что показал этот эксперимент и показал ли он вообще что-нибудь. Но по странному совпадению примерно в это же время, в 1970 году, правительство Канады запустило программу медицинской помощи.
Данные из архивов медицинской программы позволили Форже сравнить Дофин с близлежащими городами и контрольными группами. Три года она тщательно подвергала эти данные разным методам статистического анализа.Что бы она ни делала, результат получался один и тот же. «Минком» оказался потрясающе успешным.
От эксперимента к закону
«С политической точки зрения имелось опасение, что, если гарантировать людям ежегодный доход, они перестанут работать и станут заводить большие семьи», — рассказывает Форже.
На деле случилось с точностью до наоборот. Молодые стали позже жениться, рождаемость снизилась. Их успеваемость в вузах существенно улучшилась: «когорта “Минкома”» училась прилежнее и быстрее. В конечном счете общее количество рабочих часов снизилось на 1% для мужчин, на 3% для замужних женщин, на 5% для незамужних. Мужчины-кормильцы едва ли стали работать меньше, молодые матери расходовали дополнительные деньги на отпуск, а учащиеся — на продолжение учебы.
Однако самым примечательным открытием Форже было снижение числа случаев госпитализации на целых 8,5%. Учитывая размеры общественных трат на здравоохранение в развитом мире, финансовые последствия этого огромны. Через несколько лет после начала эксперимента люди стали реже практиковать бытовое насилие, а также жаловаться на плохое состояние психики.
«Минком» поправил здоровье всему городу. Форже смогла даже проследить влияние получения базового дохода на следующее поколение в том, что касалось и благосостояния и здоровья.
Эксперимент с гарантированным доходом в канадском Дофине — городе, в котором не стало бедности, — являлся одним из пяти подобных экспериментов, проведенных в Северной Америке. Остальные четыре были поставлены в городах США. Сегодня мало кто знает, что США едва не приступили к созданию системы государственной социальной защиты по меньшей мере такой же обширной, как в большинстве стран Западной Европы.
В 1964 году, когда президент Линдон Джонсон объявил войну бедности, демократов и республиканцев сплотила идея фундаментального реформирования социального обеспечения.
Однако сначала было необходимо попробовать. Десятки миллионов долларов были выделены для того, чтобы снабдить базовым доходом более чем 8,5 тысяч американцев в Нью-Джерси, Пенсильвании, Айове, Северной Каролине, Индиане, Сиэтле и Денвере в рамках самых первых крупномасштабных социальных экспериментов, проводимых с участием экспериментальных и контрольных групп.
Исследователи хотели ответить на три вопроса:
Станут ли люди, начав получать гарантированный доход, работать значительно меньше? Не будет ли программа слишком дорогой? Не окажется ли она неосуществимой по политическим причинам?
Ответы: нет, нет, да.
Количество рабочих часов упало весьма незначительно. «Миф о лени попросту не подтверждается нашими данными, — говорит главный аналитик результатов денверского эксперимента. — Нет ничего похожего на массовое безделье, которого многие так боялись». Сокращение объема оплачиваемой работы в среднем составляло 9% на семью, и в каждом штате начинали меньше работать люди в возрасте от 20 до 30 и женщины с маленькими детьми.
Дальнейшие изыскания показали, что даже 9%, вероятно, являлось преувеличением. В первоначальном исследовании этот показатель вычислялся на основании сообщений участников о собственном доходе, но при сравнении этих цифр с официальными правительственными записями выяснилось, что значительная доля доходов не была задекларирована. Исправив несоответствие, ученые выяснили, что количество отработанных человеко-часов и вовсе едва уменьшилось.
«[Это] сокращение количества отработанных оплачиваемых часов, без сомнения, было отчасти компенсировано другими полезными занятиями, такими как поиск лучшей работы или работа по дому», — отмечено в заключительном отчете об эксперименте в Сиэтле. Например, одна мать, не окончившая cредней школы, работала меньше для того, чтобы выучиться на психолога и найти место исследователя.
Другая женщина стала посещать курсы актерского мастерства; ее муж начал сочинять музыку. «Теперь мы самодостаточные, зарабатывающие артисты», — рассказала она. Молодежь, участвовавшая в эксперименте, почти все время, не потраченное на оплачиваемую работу, вложила в дополнительное образование. В Нью-Джерси общее количество выпускников высших школ увеличилось на 30%.
В революционном 1968 году, когда молодые демонстранты по всему миру выходили на улицы, пять знаменитых экономистов — Джон Кеннет Гэлбрейт, Гарольд Уоттс,Джеймс Тобин, Пол Сэмуэльсон и Роберт Лампмен — написали открытое письмо конгрессу.
«Наша страна не исполнит свой долг до тех пор, пока каждому ее гражданину не будет гарантирован доход не ниже официально установленного порога бедности», — высказались они в статье, опубликованной на первой полосе New York Times. Согласно этим экономистам, стоимость окажется «существенной, но вполне по силам экономическому и финансовому потенциалу нации».
Под этим письмом подписались еще 1200 экономистов. И их призыв был услышан. В следующем августе президент Никсон представил законопроект, предусматривавший скромный базовый доход, назвав его «самым значимым актом в общественном законодательстве за историю нашей нации».
Согласно Никсону, поколение беби-бума сделает две вещи, которые прошлые поколения считали невозможными. Вдобавок к отправке человека на Луну (произошедшей месяцем ранее) это поколение наконец-то искоренит бедность.
По результатам опроса, проведенного Белым домом, 90% газет с энтузиазмом поддержали этот план. ChicagoSun-Times назвала его «гигантским скачком вперед», LosAngeles Times — «смелым новым планом». За него выступал Национальный совет церквей, как и профсоюзы и даже корпоративный сектор.
В Белый дом пришла телеграмма о том, что «два республиканца из верхушки среднего класса, которые будут платить за программу, говорят “браво”». Эксперты даже цитировали Виктора Гюго: «Нет ничего сильнее идеи, время которой настало». Казалось, что время базового дохода пришло всерьез и по-настоящему.
«План о пособиях принят палатой представителей…Битва за реформу выиграна», — гласил заголовок New York Times 16 апреля 1970 года 243 голосами «за» и 155 голосами «против».
План поддержки семей (Family Assistance Plan,FAP) президента Никсона был одобрен подавляющим большинством. Многие эксперты ожидали, что законопроект будет принят и в сенате с его куда более прогрессивным составом. Однако в финансовом комитете сената возникли сомнения.
«Этот законопроект — наиболее масштабный, дорогой и пространный акт в области социального обеспечения», — высказался один из сенаторов-республиканцев.Самыми ярыми противниками оказались демократы.Они восприняли билль как недостаточно смелый и потребовали еще более высокого базового дохода. Несколько месяцев законопроект кочевал из сената в Белый дом и обратно; в конце концов он был заморожен.
На следующий год Никсон представил конгрессу слегка скорректированное предложение. Законопроект вновь был принят палатой представителей, теперь уже в составе пакета реформ. 288 конгрессменов высказались «за», 132 — «против». В своем Обращении к нации 1971 года Никсон назвал свое намерение «установить нижнюю границу дохода для всех американских семей с детьми» самым важным для него законодательным актом.
Но и тогда проект провалился в сенате.
И лишь в 1978 году от введения базового дохода отказались навсегда — из-за открытия, сделанного после публикации результатов эксперимента в Сиэтле: количество разводов подскочило более чем на 50%. Этот факт привлек более пристальное внимание общественности, чем все остальные результаты вроде повышения успеваемости и улучшения здоровья. Очевидно, базовый доход давал слишком большую независимость женщинам.
Через десять лет повторный анализ данных показал, что была допущена статистическая ошибка и что на самом деле количество разводов вовсе не выросло.
Тщетность, опасность и извращенность
«Это возможно сделать! Победить бедность в Америке к 1976 году», — уверенно писал нобелевский лауреат Джеймс Тобин в 1967-м. В то время почти 80% американцев поддерживали идею введения гарантированного базового дохода. Годами позже Рональд Рейган саркастически заметил: «В 60-х мы вели войну с бедностью и бедность победила».
На протяжении истории цивилизации великие свершения всегда начинались с утопических настроений.Согласно прославленному экономисту Альберту Хиршману, утопии подвергаются нападкам ввиду трех особенностей: тщетности (это невозможно), опасности (риски слишком высоки) и извращенности (перерождение в антиутопию). Хиршман также писал, что, как только утопия воплощается в действительность, она почти сразу начинает восприниматься как нечто само собой разумеющееся.
Не так давно демократия казалась прекрасной утопией. Многие великие умы от философа Платона (427–347 до н. э.) до государственного деятеля Эдмунда Бёрка(1729–1797 года) указывали на тщетность демократии (массы слишком глупы для нее), ее опасность (власть большинства — игра с огнем) и извращенность («общий интерес»вскоре будет заменен на интересы какого-нибудь хитрого общественного деятеля).
Сравните эти доводы с доводами против базового дохода. Его введение предположительно бессмысленно, так как мы не сможем его оплатить, рискованно, ибо люди перестанут работать, и порочно, поскольку в итоге меньшинству придется платить меньше налогов ради содержания большинства.
Но… подождите-ка.
Тщетность? Впервые в истории мы на самом деле достаточно богаты для того, чтобы финансировать существенный базовый доход. Мы можем избавиться от бюрократической канители, призванной любой ценой принуждать получателей помощи к малопродуктивной работе, и мы в состоянии профинансировать новую упрощенную систему, заодно отказавшись от запутанной системы налоговых скидок и вычетов. Остальные необходимые средства можно получить, облагая налогом имущество, выбросы, сырье и потребление.
Взглянем на цифры. Искоренение бедности в США обойдется всего в $175 млрд, что менее 1% ВВП. Это примерно четверть военных затрат США. Выиграть войну с бедностью — операция, сравнимая по стоимости с войнами в Афганистане и Ираке, оцененными гарвардским исследованием в ошеломляющую сумму $4–6 трлн.
Собственно говоря, все развитые страны мира уже многие годы способны полностью покончить с бедностью на своих территориях.
И все же система, направленная на помощь только бедным, лишь расширяет пропасть между ними и остальным обществом. «Политика для бедных — плохая политика», — отметил Ричард Титмусс, великий британский теоретик государства всеобщего благоденствия. Это укоренившийся рефлекс левых — обусловливать уровнем дохода право на участие в любой программе и на получение любого кредита или любого бонуса. Проблема в том, что эта тенденция контрпродуктивна.
В известной ныне статье, опубликованной в конце 1990-х годов, два социолога из Швеции показали, что страны с более универсальными правительственными программами побеждали бедность успешнее остальных. Люди в основном скорее готовы проявить солидарность, если это принесет пользу лично им.
Чем больше мы сами, наша семья и наши друзья выигрывают от социального государства, тем более существенный вклад мы готовы внести. Поэтому логично, чтобы универсальный, безусловный базовый доход получил самую широкую поддержку. В конце концов выиграют от этого все.
Опасность? Конечно, кто-то может предпочесть меньше работать, но в этом-то все и дело. Горстка художников и писателей («которых общество презирает, пока они живы, и чтит, когда они мертвы» — Бертран Рассел) могут и вовсе бросить оплачиваемую работу.
Существуют убедительные доказательства того, что подавляющее большинство людей на самом деле хотят работать независимо от их уровня благосостояния. В действительности отсутствие работы делает нас глубоко несчастными.
Одно из преимуществ базового дохода заключается в том, что он освободит бедных из капкана, куда их загоняют пособия, и подтолкнет к поискам оплачиваемой работы с настоящей возможностью роста и продвижения. Поскольку базовый доход безусловный, его не отменят в случае успешного устройства на работу — жизненные обстоятельства только улучшатся.
Извращенность? Напротив, это система пособий деградировала в жуткое чудовище, контролирующее и унизительное. Чиновники следят за реципиентами социальной помощи через Facebook и проверяют, мудро ли те тратят свои деньги, — и не дай бог кто-то осмелится заниматься несанкционированной волонтерской деятельностью.
Нужна армия работников социальных служб — проводников в джунглях таких процедур, как проверка правомочности получения пособий, написание заявления, назначение субсидий и пр. Для выполнения всей бумажной работы требуется дополнительный корпус инспекторов.
Социальное государство, которое должно укреплять в людях ощущение безопасности и гордости, превратилось в место подозрения и стыда. Это гротескный пакт между правыми и левыми. «Правые боятся того, что люди перестанут работать, — сетует профессор Форже из Канады, — а левые не доверяют им делать собственный выбор».
Базовый доход — лучший компромисс. В терминах распределения он отвечает требованиям левых о справедливости. Что же касается вмешательства в частную жизнь граждан и их унижения, то в этом плане, к удовольствию правых, возможности правительства будут в высшей степени ограниченны.
Иначе говорить, иначе мыслить
Об этом уже шла речь прежде.
Мы существуем в условиях социального государства давно ушедшей эры, когда кормильцами были по большей части мужчины, а люди проводили всю свою жизнь, работая на одну и ту же компанию.
Пенсионная система и законы о занятости по-прежнему ориентированы на тех, кому повезло иметь стабильную работу; система социальных пособий основана на том неверном представлении, что в экономике всегда достаточно рабочих мест и что социальные выплаты — не трамплин, а капкан.
Сегодня исключительно подходящее время для введения универсального безусловного базового дохода. Взгляните вокруг. Возросшее разнообразие рабочих мест требует большей безопасности. Глобализация съедает доходы среднего класса. Растущая пропасть между теми у кого есть диплом колледжа, и теми, у кого его нет, требует помочь вторым. А создание все более умных роботов может стоить рабочих мест даже первым.
В последние годы средний класс сохранял покупательную способность, все больше залезая в долги. Но, как мы теперь знаем, эта модель не работает. Давний принцип«кто не работает, тот не ест» теперь подвергается критике как путь к неравенству.
Не поймите меня неправильно, капитализм — это фантастический движитель процветания. Он создал чудеса, «но совсем иного рода, чем египетские пирамиды, римские водопроводы и готические соборы», писали Карл Маркс и Фридрих Энгельс в своем «Манифесте». Но именно благодаря тому, что мы как никогда богаты, нам теперь по силам следующий шаг в истории прогресса: обеспечить всем и каждому защиту базового дохода.
Именно к этому и должен был всегда стремиться капитализм. Взгляните на это как на дивиденды от прогресса, ставшие возможными благодаря крови, поту и слезам прошлых поколений. В конце концов, мы сами заслужили лишь малую долю нашего процветания.
Мы, обитатели Страны изобилия, богаты благодаря организациям, знаниям и социальному капиталу, накопленному нашими предками. Это богатство принадлежит всем нам. А базовый доход позволяет нам разделить его.
Конечно, мы не призываем бездумно воплощать эту мечту. Это может привести к катастрофе. Утопии всегда начинаются с малого, с экспериментов, которые исподволь меняют мир.
Всего несколько лет назад нечто подобное случилось на улицах Лондона, когда 13 бродяг получили по £3000 без каких-либо вопросов. Как сказал один из соцработников, «довольно трудно вмиг изменить свой подход к проблеме. Эти пилотные проекты дали нам возможность иначе говорить, иначе думать, иначе описывать задачу…».
Именно так и начинается прогресс.
Итак, у нас есть инспекторы, инспектирующие инспекторов, и есть специалисты, разрабатывающие способы, с помощью которых инспекторы могут инспектировать инспекторов.
Люди сделали бы полезное дело, если бы вернулись в свои школьные годы и подумали о том же, о чем они размышляли еще до того, как кто-то прошел мимо и сказал им, что они должны зарабатывать себе на жизнь.
Ричард Бакминстер Фуллер (1895-1983)
американский архитектор, дизайнер, инженер, изобретатель, философ, математик, писатель, поэт.
